Забытые надписи.
Иероглифы господствовали на территории египетской цивилизации. Эти выработанные символы были идеальными для надписей на стенах величественных храмов и монументов, и греческий мир считал, что иероглифика в действительности означает «священное письмо», египтяне также пользовались повседневными рутинными записями, таким образом параллельно с иероглифами, развивались и другие виды письма. Это были «иератическое» и «демотическое» письмо, которые, грубо говоря, были лишь различными шрифтами иероглифического алфавита.
Примерно к концу четвёртого века н.э., в течении одного поколения египетские письмена исчезли. Последние датируемые примеры древнеегипетского письма были найдены на острове Филэ, где иероглифические храмовые надписи были вырезаны в 394 году н.э. и был найден отрывок демотического граффити, датируемый 450-м годом н.э. Возвышение христианства способствовало уничтожению египетских надписей: в ходе борьбы по искоренению любых связей с языческим прошлым Египта было объявлено вне закона их использование.
Древние тексты были восстановлены в «коптском», письме, состоящем из 24 букв греческого алфавита, дополненных шестью демотическими знаками, использовавшимися для египетских звуков, не употребляемых в греческом. Древнеегипетский язык продолжал быть разговорным, и перешёл в тот, который мы знаем как коптский язык, но затем коптский язык и письмо были вытеснены распространением арабского в 11 веке. Последние лингвистические связи с Древнеегипетским царством были разрушены, и знание, нужное для прочтения истории фараонов было потеряно.
В более поздние века исследователи, которые видели иероглифы, пытались интерпретировать их, но им препятствовали ложные гипотезы. Они предполагали, что иероглифы были не более чем примитивное рисуночное письмо, и все их дешифровки основывались на буквальном переводе рисунков, которые они видели. В действительности же иероглифическое письмо и производные от него – фонетическое, что значит, что знаки в большей мере отражают определённые звуки, также как, например, буквы в английском алфавите. Должно было произойти замечательное открытие, прежде, чем на это обратили внимание.
Розеттский камень.
С летом 1798 года древности Египта подверглись регулярному и планомерному обследованию, когда Наполеон Бонапарт сформировал группу историков, художников и естественнонаучных исследователей и включил их в свою оккупационную армию. В 1799 году эти французские учёные неожиданно наткнулись на одну ныне очень известную плиту из камня, обнаруженную отрядом французских солдат, стоявших в форте Жульен в городке Розетта в дельте Нила.
Солдаты уничтожали древнюю стену для расчистки пути, пролегающего к форту, как вдруг в стене оказался камень, на котором были нанесены примечательные надпись. Один и тот же текст был написан на камне три раза: на греческом, демотикой и иероглифами. Розеттский камень, как его стали именовать, появился, чтобы стать эквивалентом словаря.
Однако, прежде, чем французы смогли приступить к каким-либо глубоким и серьёзным исследованиям, они были вынуждены передать Розеттский камень британцам, согласно принятому договору о капитуляции. В 1802 году бесценная каменная плита (118 см на 77 см на 30 см, и весом примерно три четверти тонны) переселилась на постоянное место в Британский музей, где она и находится по сей день.
Перевод греческой части вскоре показал, что Розеттский камень содержал декрет совета верховных жрецов Египта, изданный в 196 году до н.э. Было сделано предположение, что две других надписи содержали идентичный текст, в этом случае получалось, что камень мог быть использован для разгадки значения иероглифов.
Однако, оставались и важные препятствия. Греческий текст показывал, что означали иероглифы, но никто не говорил на древнеегипетском языке на протяжении как минимум восьми веков, поэтому было невозможно установить, как же звучали египетские слова. Пока исследователи не узнают, как звучали египетские слова, они не смогут выявить фонетику иероглифов.
Феномен Юнга.
Когда крупный британский учёный Томас Юнг услышал о Розеттском камне, он решил эту непреодолимую задачу. В 1814 году он, пребывая на своих ежегодных каникулах, приобрёл себе копию надписей Розеттского камня. Достижения в исследованиях Юнг добился, когда он особо заострил своё внимание на иероглифах, окружённых петлёй, названной картуш. Он предположил, что эти выделенные иероглифы показывали что-то важное, может быть имя фараона Птолемея, который был упомянут в греческом тексте.
Если это было верно, тогда это давало возможность Юнгу найти ключ к фонетической передаче иероглифов, потому что имя фараона должно было произноситься одинаково, не смотря на язык.
Юнг подсчитал буквы имени Птолемея в иероглифах, и выявил связи нескольких иероглифов с их реальными фонетическими значениями. Было положено начало дешифровке египетских иероглифов. Он повторил свой метод на ещё одном картуше, который, как он предполагал, содержит имя супруги Птолемея Береники, и определил звучание других иероглифов.
Юнг был на правильном направлении, но его работа внезапно застопорилась. Оказалось, что он был уверен в правильности общеустановленного на тот момент взгляда на то, что надписи были рисуночным письмом, и он не был подготовлен для того, чтобы разрушить эту парадигму. Он свёл свои собственные фонетические открытия к ничего незначащему пустяку, потому что птолемеевская династия была неегипетского происхождения, и он посчитал, что их иностранные имена могли быть записаны фонетически, т.к. не имели символов в стандартном списке иероглифов.
Юнг назвал свои достижения «развлечением нескольких часов досуга». Вскоре он потерял интерес к иероглифам, хотя и внёс свою работу в заключение к обобщению статьи к выпуску 1819 года «Британники».
Жан-Франсуа Шампольон.
Жан-Франсуа Шампольон заболел мыслью об иероглифах начиная примерно с 1801 года, когда, 21-летний, он увидел коллекцию Египетских древностей, украшенных причудливыми надписями. Ему сказали, что никто не может перевести эти таинственные надписи, в следствии чего мальчик пообещал, что он однажды разгадает их тайну.
Шампольон применил метод Юнга к остальным картушам, но имена, такие, как Александр и Клеопатра, всё равно были иностранными, что поддерживало теорию о том, что фонетические знаки применялись только ко внешним для традиционного египетского лексикона слов. Затем, в 1822 году, Шампольон заполучил несколько картушей, которые были достаточно древние, для того, чтобы содержать традиционные египетские имена, и если они могут быть до сих пор прочтены, то это будет доказательством против теории, что звуковое написание использовалось только для иностранных имён.
Шампольон сфокусировался на картуше, содержащим только четыре иероглифа: первые два символа были неизвестны, но повторяющаяся пара в конце обозначала «с-с». Это значило, что картуш содержал «?-?-с-с».
Для рассмотрение этой точки зрения Шампольон применил весь свой огромный багаж лингвистических познаний. Несмотря на то, что коптский, потомок древнеегипетского языка, прекратил быть живым языком, он до сих пор существует в древней форме в литургиях Коптской христианской церкви. Шампольон изучил коптский будучи ещё юношей, и владел им настолько хорошо, что использовал его для записей в своём дневнике. Однако, поначалу он не считал, что коптский тоже может быть языком иероглифов.
Шампольон узнал, что первый иероглиф картуша, диск, может обозначать солнце, и тогда он предположил, что его звук должен быть таким же как коптское слово солнце – «ра». Это давало ему результат: «Ра-?-с-с». Только одно имя фараона подходило. Делая предположение по звучанию неизвестных букв, можно догадаться, что это, конечно же – Рамсес. Прочтение было разгадано. Иероглифы были фонетическими, а исследуемое слово – египетским. Шампольон помчался в офис своего брата, где он прокричал «Je tiens l'affaire!» («Я разгадал их!»), и тут же упал в обморок. Он был прикован к постели на протяжении последующих пяти дней.
Ключ к прочтению.
Несмотря на то, что это был ещё один картуш, он ясно показал фундаментальный принцип иероглифики. Было видно, что писцы иной раз использовали принцип ребуса, который включает в себя разбиение длинных слов на фонетические компоненты, и использует рисунки для отображения этих частей. Например, слово «вера» может быть разбито на два слога «ве-ра». Следовательно, вместо написания слова побуквенно, оно должно было отображаться изображениями «веника» и «рака». В случае Рамсеса только первый слог («ра») был представлен рисунком-ребусом, изображением солнца, в то время как остальная часть слова писалась более традиционно в нашем понимании.
Определение значения солнца в картуше Рамсеса весьма важное обстоятельство, т.к. это указывает нам на язык писцов. Они не могли говорить по-английски, иначе это бы значило, что картуш должен был бы произноситься «Сан-месес». Аналогично этому, они не могли говорить и на французском, потому что тогда картуш произносился бы как «Солей-месес». Картуш приобретал правильное значение только, если писцы говорили на коптском, т.к. в этом случае он произносился бы «Ра-месес».
Шампольон продолжил показывать, что в большинстве ими написанного, писцы использовали сравнительно традиционный фонетический алфавит. Шампольон называл фонемы «духом» иероглифов.
Используя свои глубокие познания коптского, Шампольон начал плодотворную дешифровку иероглифов. Он определил фонетическое значение большинства иероглифов, и открыл, что некоторые из них представляют собой комбинации двух или, даже трёх согласных звуков (консонант). Это иной раз давало писцам выбор написания слова - использовать несколько простых иероглифов или всего лишь один многосложный иероглиф.
В июле 1828 года Шампольон отправился в свою первую экспедицию в Египет. Тридцатью годами ранее экспедиция Наполеона произвела смутные догадки по поводу значения иероглифов, которые украшали храмы, а теперь Шампольон мог переводить их вполне правильно.
Тремя годами позднее, занимаясь написанием заметок, рисунков и переводов, накопившихся с его египетской экспедиции, он почувствовал резкое ухудшение своего здоровья. Умер он 4 марта 1832 года, в возрасте 41 года, осуществив мечту своего детства.
Полезная литература:
Главная ||
Вверх ||
Назад